Настало время рассказать о 4-м номере журнала "Иностранная литература" за 2015-й год.

Данный номер является специальным выпуском и называется "Берлин – Москва: история по памяти". Как сказано в предисловии составителя номера Елены Леенсон, в этом номере больше истории, чем литературы. Но историю нельзя свести только к объективным историческим фактам, ведь её материалом являются свидетельства, рассказы и воспоминания живых людей. То есть историю нельзя представить без истории по памяти, истории, рассказанной людьми. В этом номере люди, жившие в Германии, свидетельствуют о наиболее травматичном и болезненном периоде немецкой истории — Третьем рейхе и Второй мировой войне.

Автобиографическая книга Анны Вимшнайдер "Осеннее молоко" стала в Германии бестселлером. Это простой, незамысловатый рассказ крестьянки о своей жизни. Поражает в нём то, что ещё в в начале 1930-х годах в  немецкой деревне жизнь была довольно патриархальной и традиционной, полной непростого труда и бытовых забот и тягот. Даже изменения общественного климата в связи с разворотом к Третьему рейху поначалу не были слишком заметны. Однако даже в деревне изменения стали заметны в  этот период и семья рассказчицы является редким примером семьи, для которой перемены в укладе жизни не были столь разительными: "Во всех домах теперь висели портреты Гитлера, а некоторые еще и убрали из угла распятие — мы же ничего такого не делали. Позже мы не вывесили из окон белые тряпки, когда мимо нас проезжали американские танки. За столом все вместе мы произносили молитву, что делаем до сих пор, для этого нам портрет фюрера не нужен". Но больше в фрагментах книги Вимшнайдер не рассказа о военных годах и Третьем рейхе, а мучений и тягот крестьянской жизни, в которую ещё не вмешалась современная техника. Свой рассказ она заканчивает так: "Доведись мне родиться опять, ни за что не стала бы крестьянкой".
Следующие воспоминания — это воспоминания из книги Маргарет Бубер-Нойман "От Потсдама до Москвы" о её пребывании в СССР в 1930-х годах и атмосфере сталинских репрессий, которые она со своим мужем застала. Бубер-Нойман состояла в немецкой компартии и работала в Коминтерне. Из Германии СССР представлялся страной, в которой осуществлялось строительство социалистического рая. Но эти иллюзии постепенно развеялись, когда она оказалась сама в СССР и вместе с мужем узнала о сталинских репрессиях на собственном опыте.
Далее идёт раздел воспоминаний немецких писателей об их детстве при Третьем рейхе из книги "Мои школьные годы в Третьем рейхе". Опыт этих людей сильно разнится: кто-то сразу почувствовал фальшь идеологической доктрины фашизма, кто-то жил в системе двоемыслия, сочетая участие в гитлерюгенде с чтением Т. Манна, кто-то оказался во внутренней эмиграции. Здесь стоит процитировать слова Георга Хензеля, проливающие свет на то, как действовала на людей фашистская идеология: "Меня хотели превратить в человека, который с чистой совестью одобряет всё, что бы ни делало государство. Тот, кого воспитывали в вере в Бога как законодателя и высшего судию, испытывает угрызения совести, нарушая десять заповедей. Напротив, тот, кого приучили превыше всего ценить народ, коллектив, общество и государство, считать, что именно они определяют закон, ради всего этого пойдёт и на убийство — безо всяких угрызений совести и даже с сознанием выполненного долга. Ведь совесть — вовсе не глас божий, она прививается воспитанием. Эти простые истины уже тогда мне были понятны, но мне всё ещё не хотелось в них верить".

Тем, кто рос в те годы, национал-социализм натягивали на голову как мешок. Условия жизни даже не нужно было принимать осознанно, они прирастали к нам, мы врастали в них. Мы знали только тот мир, в котором жили, и считали его нормальным. Чтобы заметить ограниченность государственной идеологии, нужно было получить определённый жизненный опыт, встретить нужных людей, прочесть нужные книги".
Следующий раздел называется "Банальность зла" и озаглавлен известной формулировкой, придуманной Ханной Арендт. В нём представлены воспоминания немецкого военнопленного Герхарда Никау, оказавшегося без суда и следствия в ГУЛАГе, о его пребывании на Лубянке из книги "В ГУЛАГе" и главы из биографической книги Алоиза Принца "Ханна Арендт, или Любовь к миру". Алоиз Принц повествует о жизни Ханны Арендт во время Второй мировой войны и после неё, когда Арендт написала свою знаменитую книгу "Банальность зла: Эйхман в Иерусалиме", вызвав тем весьма широкий общественный резонанс. Ханна Арендт выступала против демонизации тоталитаризма, поскольку зло тоталитаризма осуществляется обычными, ничем не выдающимися людьми и суть вопроса здесь заключается в социальной организации, которая вынуждает их это делать и тем самым снимает личную ответственность с этих людей. С точки зрения Арендт эффективным может быть только коллективном сопротивление тоталитаризму, как это произошло в Дании. Она считает, что коллективная инициатива сильнее и действеннее любой системы террора, которая основывается на приказе, подчинении и безответственности.  
В разделе "БиблиофИЛ" представлены рецензии на книгу Ханны Арендт "О насилии" и книгу "Ханна Арендт. Мартин Хайдеггер. Письма 1925-1975 и другие свидетельства". 
Информация рассчитана на детей старше 16 лет.